Нет сострадания – нет медицины

18 марта текущего года мой гражданский муж и отец моего ребёнка Борис Фоминов скончался в приёмном отделении ММЗ №1 в возрасте 46 лет.

17 марта утром у нас было запланировано посещение одного из медицинских центров города, чтобы сделать УЗИ сердца. Около 10 часов утра ему стало плохо. Сразу вызвали скорую. Врачи приехавшей бригады сделали два укола – сердечный и обезболивающий препараты. Затем они вызвали кардиобригаду, сделали ЭКГ и увидели нарушения. Они очень быстро доставили мужа в ММЗ №1. И начался наш кошмар.
С Борисом были его мать и сестра. Когда его привезли в приёмный покой, он жаловался на сердце. У него были проблемы с речью в результате давней производственной травмы, как следствие, инвалидность I группы.
В приёмном покое ММЗ дежурила врач высшей категории, заведующая кардиологическим отделением ММЗ №1 Большакова Ольга Геннадьевна. Она назначила повторную кардиограмму, были взяты анализы крови. В результате врач не увидела никаких сердечных симптомов!
Мать и сестра просили облегчить боль в сердце, снять приступ, но вместо этого врач отправила его на рентген позвоночника и легких, родственники сами возили его на каталке по этажам больницы, а время шло.
После сделанных снимков все трое ждали более получаса за дверью кабинета, потом вышла медсестра и сказала, что анализы у Бориса хорошие, ничего серьёзного нет. Ещё 15 минут ждали доктора, а мужу становилось хуже и хуже.
Потом его осмотрела невролог, сказала, что симптомов нет и это не её больной. Когда мама просила помочь, невролог попросила не указывать ей и ушла. Доктор приёмного покоя в это время начала приём других пациентов. Борис тут же находился на каталке и с криком и стоном взывал к помощи. Доктор развела руками: «Не знаю, что с вами ещё делать. Давайте хоть рентген полости живота сделаем и ещё одну кардиограмму».
Сестра и мать пытались убедить её в том, что это именно сердце, а не что-нибудь другое, но она продолжала повторять, что сердечных симптомов нет. Вокруг было много народу, на столе куча бумаг – ей было некогда слушать инвалида с проблемами речи.
Затем снова отправили делать кардиограмму и обследовать брюшную полость. С момента поступления Бориса прошло уже три часа. После просмотра третьей кардиограммы врач приёмного покоя позвонила, спустился мужчина и сказал: «В реанимацию».
Если бы не было этих часов ожидания в коридоре и гадания на кофейной гуще, человек был бы жив!
После смерти была выявлена причина – острая коронарная недостаточность.
По нашему мнению, если человек не может сострадать своим пациентам, не хочет или не знает, как помочь, значит, пусть продает билетики в общественном транспорте, где от него не будут зависеть жизни людей.
Нет человечности, нет сострадания – нет медицины!